ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО ЖИЗНИ И СМЕРТИ
ЧОКЬИ НИМА РИНПОЧЕ
Продолжение
ЕСТЕСТВЕННОЕ БАРДО ЭТОЙ ЖИЗНИ
Есть много способов излагать Дхарму — это зависит от контекста и слушателя. Основная причина объяснять Дхарму — это помощь практикующему действительно практиковать. Существует определенный метод изложения учений и для обычных практикующим и для медитирующих. Один из вариантов его называется «указующие наставления старушки»; в нем используются очень простые слова, а также жесты рук и выражения лица — но они указывают на самую суть вопроса.
По традиции, в Индии существовали определенные методы обучения. Сам Будда, например, учил в контексте «пяти совершенств»; он также использовал для обучения свои чудесные силы тела, речи и ума. Бодхисаттвы обучают путем шести парамит; шраваки и архаты — путем трех аспектов чистоты. В великом монастыре Наланда пандиты для обучения трактатам использовали метод, называемый «пять указаний изложения». В других монастырях, таких, как Викрамашила, пандиты традиционно учили в соответствии с тремя аспектами чистоты. В этой книге моя задача — учить максимально прямо, чтобы принести немедленную пользу сознанию читателя. Эта польза зависит не столько от красивых выражений и поэтических аналогий, сколько от прямого изложения того, что важно.
Первое из четырех бардо, объясняемых в «Зеркале-Напоминании» называется «бардо этой жизни»; в буквальном переводе с тибетского — «бардо рождения и последующей жизни».
Если говорить о перерождении, то по традиции можно родиться четырьмя способами: из лона матери, из яйца, от тепла и влаги и мгновенно. За немногими исключениями, все люди в этом мире рождаются из материнского лона. Бардо этой жизни продолжается от момента нашего рождения до той поры, пока мы не встретимся с болезнью одного из 404 существующих типов или с одним из 80 000 негативных влияний, которые являются причиной смерти. Период от рождения до встречи с обстоятельствами смерти определяет бардо этой жизни.
То, каким люди ощущают бардо этой жизни, и то, как они проводят в нем свое время, зависит от того, что и как каждый из них принимает за реальность. У всех нас разные идеи о том — каковы вещи, как мы их воспринимаем и кто такие «мы» — те, кто это воспринимает.
В буддизме существуют несколько уровней школ мысли. Из четырех философских школ буддизма каждая по-своему определяет две истины, субъект, объект и реальность. В соответствии с индивидуальной системой каждой из них, разные вещи воспринимаются как реальные и истинные. Каждая школа исследует точки зрения, уступающие ее собственной, находит и отвергает их недостатки, и затем устанавливает некие положения, которые для себя считает истинными. Поскольку все феномены нирваны, самсары и пути включаются в категории двух истин (истины относительной и истины абсолютной), различия между школами заключаются только в том, как именно они определяют две истины. Человек, не усвоивший философских взглядов, особо не думает о различиях между двумя уровнями истины. Но, как только мы начинаем изучать философию, мы начинаем чуть-чуть понимать что-то о реальной ситуации: о том, каковы вещи на самом деле (в отличие от того, какими они кажутся; от того, что для нас — явная реальность). В зависимости от уровня нашего понимания абсолютной истины, мы воспринимаем разные вещи и испытываем разные уровни реализации.
Давайте посмотрим, как ощущает бардо этой жизни человек высшего класса, с наиболее развитым сознанием. Человек, который проводит много времени изучая, обдумывая и практикуя единство двух истин, быстро продвигается по пути собирания двух накоплений. Это позволяет реализации наступить быстрее и этот человек скоро увидит вещи такими, какие они есть. Самые счастливые (я имею в виду людей самых высоких способностей) видят мир и его обитателей, как спонтанно совершенную мандалу. Что это значит? В соответствии с общими учениями Махаяны, все разумные существа имеют природу Будды (татхагатагарбху), и все пронизано природой трех кайй. В соответствии с системой Ваджраяны, все, что появляется и существует, обладает божественной природой, все звуки — мантра, и все, происходящее на уровне мысли, является проявлением изначальной пробужденности. Человек с высочайшим интеллектом осознает, что так оно и есть. Не то, чтобы он должен был создавать мандалу божеств, мантр и мудрости путем неких умственных построений или практики визуализации; напротив — он осознает всеохватывающую чистоту. Реализация человека высшего типа — это просто осознание вещей такими, какие они есть на самом деле.
Вот, например, Миларепа. Он сказал: «Когда простые люди видят меня, они чувствуют жалость; но когда меня видят просветленные мастера, их переполняет радость». Человек, который долгой практикой достиг высокого уровня реализации, может с виду ничем не отличаться от обычного человека, но сознание его такое же, как у Будд. Тселе Ринпоче описывает реализованные существа, говоря: «мысли их проявляются как игра дхарматы, и все существующее — природа трех кайй». Миларепа реализовал это. В Дзогчене это состояние реализации называется «всеохватывающей чистотой внешней видимости и бытия». Другой используемый термин — это «непрерывность мудрости индивидуального опыта».
Обычный человек от рождения до смерти постоянно находится во власти неведения, негативных тенденций, переживаний-заблуждений и фиксации на конкретном. Что это значит? Мы еще не родились, а уже льнем к своему «я». Мы прочно держимся за идею «Я есть», и эта привязанность создает фиксацию на конкретной реальности; фиксацию на том, что «я» — воспринимает, а весь остальной мир — это нечто воспринимаемое. Это становится цепной реакцией, влекущей человека жизнь за жизнью, рождение за рождением, через шесть миров самсары: через адские миры, миры голодных духов, животных, людей, богов и полубогов. Этот порочный круг длится бесконечно. Вот как бардо этой жизни воспринимается обычным человеком. Так мы и продолжаем существовать (благодаря силе кармы), пока не добиваемся освобождения путем практики.
Тселе утверждает, что «Обычные, невежественные люди… принимают нереальное за реальное и ожидают, что непостоянное будет постоянным». Можно много сказать по поводу этого утверждения. Большинство людей не обращает внимания ни на что, кроме внешне реального — того, что мы воспринимаем глазами, ушами, носом и языком. Поскольку мы пойманы в сети очевидной реальности, и не слишком задаемся вопросами о том, что же реально и истинно на самом деле, мы редко воспринимаем абсолютную истину. Наш кругозор ограничен тем, что внешне кажется реальным. Но, исследуя вещи с помощью своего разума и цитат из учений, анализируя воспринимаемые объекты и воспринимающее сознание, мы можем прийти к пониманию того, что все вещи лишены подлинного существования.
Основная разница между Буддами и разумными существами в том, что Будды осознали, что мир явлений не возникает, не продолжается и не прекращается; разумные же существа верят, что все является надежным и реальным. Другая разница — в том, что Будды понимают, что вещи не существуют; разумные существа верят в их существование. Понимая две истины, мы понимаем природу и внешних воспринимаемых объектов, и внутреннего воспринимающего сознания. Мы понимаем, что все в мире лишено субстанции и не имеет истинного самосуществования. Нет вещей, которые существовали бы конкретно и независимо друг от друга. Нет внешнего создателя, который создал их.
Короче говоря, внимательно исследуя вещи, мы можем обнаружить, что внешние феномены лишены истинного существования. Даже наш старый знакомый преступник — привязанность к «я», отчаянное цепляние за мысль «Я есть» — даже это не имеет никакого базиса. Мы можем достичь какого-то понимания природы вещей, но это понимание все равно остается теоретическим. Недостаточно просто лелеять идею о том, что все — включая нас самих — пусто. Мы должны испытать это на себе, непосредственно это ощутить. А чтобы ощутить это, мы должны пойти к учителю, который пережил это сам и умеет просто находиться в естественном состоянии, не строя никаких ошибочных умственных конструкций; к человеку, который воспринимает вещи, как они есть — пустыми и не имеющими твердой реальности.
Более того, нам нужно объединить свои собственные умозаключения с высказываниями просветленных мастеров и с устными наставлениями квалифицированного учителя. А квалифицированным является учитель, имеющий сострадание, понимание и собственный опыт. Получая устные наставления, мы должны обладать открытым сознанием, иметь преданность и веру, а также усердно и с умом применять эти учения. И уже путем личного переживания мы обнаружим то, что в общих учениях называется состоянием отсутствия «я», в системе Махамудры называется изначальной пробужденностью, а в Дзогчене — единой сферой Дхармакайи.
Давайте более внимательно рассмотрим заявление о том, что мы — как обычные люди — ожидаем, что непостоянное будет постоянным. У всех нас есть определенное грубое понимание непостоянства, но оно редко достигает тонкого уровня. Мы считаем что-то постоянным, пока оно не разрушается. Например, человек постоянен, пока он не умирает; чашка постоянна, пока она не разобьется. Это — грубое понимание непостоянности. Начиная понимать тонкую непостоянность, мы осознаем, что все меняется каждое мгновение. Каждую микросекунду человек изменяется.
Можно, конечно, придать старению приятный ореол, говоря что дитя растет и взрослеет, но факт остается фактом — с самого момента рождения любой из нас с каждым днем стареет и приближается к смерти. То же относится к временам года, да и ко всем остальным вещам. Мы говорим: «Сейчас лето», и нам кажется, что, хотя лето и непостоянно, но оно непрерывно длится. И вдруг лето кончается и мы начинаем называть его «осень». На самом деле вещи изменяются каждое мгновение; даже самые тонкие частицы в твердой материи находятся в постоянном изменении. Ничто не остается стабильным. Это — тонкое непостоянство.
Непостоянство — это факт, к которому нужно привыкнуть и никогда не забывать. Сделаем так, чтобы понимание непостоянства зрело в нашем сознании. Сделав так, мы станем менее привязаны к вещам этого мира; а наши способности понимать учения, воплощать их на практике и покоиться в равновесии медитации возрастут. Тренировка сознания в понимании непостоянства облегчает практику медитации. Говорится: «Если ты льнешь к этой жизни, ты — не практикующий»[1] (см. прим. на след. стр.). Из-за того, что мы привязаны к вещам этой жизни и всегда чувствуем, что нам недостаточно того, что у нас есть, мы впустую тратим время, а жизнь наша медленно истекает.
У непостоянности есть четыре основных аспекта. Первый — это то, что все родившиеся рано или поздно умирают. Есть стопроцентная гарантия, что все, кто родился — умрут. Это само собой понятно; это просто вопрос времени.
Второе: те, кто вместе, рано или поздно будут разделены. Возьмем к примеру ежегодный семинар в моем монастыре в Непале. Это группа из 80–90 человек. Через несколько недель они разойдутся. Через несколько месяцев все уедут отсюда, а через несколько лет все будут жить в разных местах мира. Некоторые из них к этому времени умрут, а большинство остальных едва ли встретятся вновь. Через сто лет все они умрут; кого-то из них кремируют, кого-то похоронят. Через тысячу лет их имена и все следы их существования полностью исчезнут. Вот вам факт непостоянства.
Третье: Все собранное рассеется или будет исчерпано. Как бы много богатств и материальных ценностей мы не собирали, рано или поздно все это будет исчерпано.
Четвертое: все построенное будет разрушено. Как бы прочен ни был материал, будь это сталь, железо или что бы то ни было, рано или поздно построенное распадется и разрушится.
Таковы четыре факта непостоянства. Так же, как огонь по своей природе горяч, а вода — мокра, все феномены по своей природе непостоянны.
Мало того, что мы принимаем непостоянное за постоянное, мы еще путаем болезненное с приятным. Мы настойчиво создаем причины страдания и совершенно впустую тратим свои жизни, занимаясь тщетной, исходящей из самообмана и привязанности, деятельностью — восемью мирскими заботами (такими, как покорение врагов и защита друзей). Привязанность к своему эго, это наваждение, с которым мы родились — концепция истинно существующего «Я» — порождает беспокоящие эмоции гордости, ревности, агрессии и привязанности. Мы инстинктивно чувствуем, что наше мнение весьма важно, в то время как мнения других имеют меньшую ценность. Из-за этой привычной тенденции мы не придаем большого значения тому, что говорят или чувствуют другие люди. Мы стараемся взять над ними верх всеми силами — словом, отношением и делом. Это называется «активностью подчинения врагов».
Есть много методов разделаться с врагами или людьми, которых мы не любим. Можно их физически убить. Можно подвести под них мину клеветой или критикой; можно пытаться настроить против них всех остальных. Можно злобно смотреть на них. Мы можем чувствовать раздражение, когда кому-то другому хорошо или у него все получается. Все это происходит от привязанности или агрессии в нашем сознании. Эти беспокоящие эмоции (происходящие из привязанности к эго) являются коренной причиной распрей между людьми, а — по большому счету — и между странами.
Человек, изощренный в политике, никогда прямо не нападает на оппозицию; он ведет закулисную борьбу, и заставляет других людей говорить то, чего сам никогда прямо не скажет. Встречаясь лицом к лицу со своими оппонентами, он будет жать им руки, улыбаться и говорить о дружбе и сотрудничестве, в то же самое время строя планы нанесения им ущерба. Существует много способов расправиться со своими врагами: прямо, тайно или обходным путем.
В любом случае, наше основное препятствие — это привязанность к своему «я»; тенденция считать то, что «я» хочет и чувствует — в высшей степени важным. Поскольку эта привязанность к «я» настойчиво держит наше сознание в прочных тисках, мы никогда не бываем по-настоящему удовлетворены. В какой бы ситуации мы ни оказывались, она никогда не бывает совершенной. Всегда чего-то не хватает, всегда хочется чего-то еще. А если мы получаем то, чего хотим, оказывается, что нам нужно вдвое больше. Если у нас есть доллар, нам нужно два; если мы получаем два доллара, оказывается, что нам нужно сотню или тысячу. Иногда даже этого мало. Нам нужно десять тысяч; сто тысяч — и так далее.
То же относится ко всему, чем мы владеем. Поначалу трудно достать то, чего душа просит; но, как только это сокровище стало нашим, его становится трудно сохранить. Оно может разбиться; может быть украдено; оно может сноситься. Далее, сложно приумножить то, что у нас уже есть. И, наконец, чем больше всего у нас есть, тем сильнее наше беспокойство. Бедные люди не боятся потерять то, чего у них и так нет. В старину люди беспокоились о скотине и слугах — о них нужно было заботиться и их кормить. Теперь мы больше беспокоимся о технических приспособлениях и домашних удобствах. Ведь всегда так раздражает, когда наши вещи ломаются и их приходиться чинить.
У нас, обычных людей, сознание полностью занято восемью мирскими заботами: привязанностью к удовольствию, похвале, хорошей репутации, материальным благам и отвращением к их противоположностям. Вдобавок к этому, мы волнуемся и испытываем боль, теряя то, что мы имеем, и не получая того, что мы хотим. Коротко говоря, большинство непрактикующих людей проводят жизнь, преследуя мирские цели, думая о себе, помогая своим друзьям и борясь с врагами. Они тратят бардо этой жизни, погрузившись в восемь мирских забот. Это очень печально.
Ночью, когда мы спим, мы находимся без сознания, подобно человеку, находящемуся под воздействием наркотиков или алкоголя. Если мы подходим к этому состоянию, не используя ключевые точки медитативной практики, мы мало чем отличаемся от дышащего трупа. Некоторые люди выпьют или примут наркотики и становятся крайне неприятными и несносными, хотя в трезвом виде они ведут себя достойно. Таким же образом, спящий выглядит очень тупым, и сложно признать в нем разумного человека, которым он бывает наяву.
На что уходит большая часть нашего времени во сне? Мы реагируем на переживаемое либо с привязанностью, либо с отвращением или безразличием. Сны иногда бывают очень неприятными; бывают и просто кошмары, от которых мы пытаемся убежать. Таким образом состояния бардо сна и бардо медитации также включены в бардо этой жизни.
Тселе цитирует «Сутру Благородного Истока Драгоценных», в которой Будда говорит: «Из-за силы привязанности существ к ошибочному мышлению, их всех носит по этой (самсаре)». Под ошибочным мышлением здесь имеется в виду то, как мы воспринимаем мир — воспринимаем, не видя, что все нереально и лишено конкретной субстанции. Один из методов понять это — путем логики, называемой «рассуждения о взаимозависимости». Вникнув в эти рассуждения, мы понимаем, что вещи нереальны, что они существуют только в зависимости друг от друга. Без этого понимания наше мышление неверно и противоречит тому, как все обстоит на самом деле. Привязанность к такого рода неверному мышлению — да и вообще любые привязанности и антипатии — вот причина того, что существ, как ветром, носит по шести мирам самсары.
Тот же — продолжает сутра — кто понимает равенство природы всех вещей, видит самосуществующего Татхагату, истинного Будду — достигнет высших качеств спокойствия, что означает, что он придет к реализации истинного положения вещей. Понимание и непонимание природы вещей — вот разница между Буддами и существами.
Итак, мы обсудили бардо этой жизни как для реализованных людей, так и для тех, кто нереализован. Однако, недостаточно просто выслушать это описание. Нам нужно знать, что делать. Подумаем о своей жизни — что мы делали до теперешнего момента? Подумаем о будущем — что мы будем делать? Как наиболее разумно и осмысленно провести остаток нашей жизни? Тселе Ринпоче говорит, что можно использовать две точки отсчета: либо учения просветленного Будды, либо свой собственный разум. Не стоит слепо верить тому, что говорит кто-то другой, будь он даже самим Буддой; нужно лично исследовать учения. Только тогда мы сможем обнаружить правду того, какими вещи кажутся и каковы они есть на самом деле. Уверившись в этой правде, мы должны получить наставления от учителя и научиться применять его учения на практике.
Продолжение следует
